На сей раз это оказался лекарь. Королевская семья пригласила столичного лекаря, чтобы тот провел осмотр и помог их больной пятилетней дочери - местные дворцовые лекари были бессильны, девочка никак не могла выздороветь, а Главный Лекарь королевства был в отъезде, так что пришлось решиться на такие меры. Алверейне эта затея совершенно не пришлась по нраву, но под доводами мужа и видом собственного ребенка в постели ей таки пришлось прогнуться. Говорят, женское чутье - великая вещь, и оно не подвело женщину. Под личиной лекаря во дворец беспрепятственно попал очередной неудавшийся убийца, попытавшийся напасть на королеву. Глупо было это делать в комнате принцессы, неусыпно охраняемой стражей, но мужчина решил попробовать сыграть на эффекте неожиданности и скорости. Увы, пришлось разочаровать его молниеносной реакцией и ловкостью, а также быстро сработавшей стражей. Позже, при допросе выяснилось, что это был всего лишь один из оппозиционеров короны. Сколько бы процветания и блага не дарила правящая чета своему народу, всегда найдутся недовольные. Быть узурпатором, в какой-то мере, проще - тебя ненавидят все, и ты четко понимаешь, что враг везде, в каждом лице, в каждой служанке, в каждом аристократе, в каждой шлюхе. А так, получая безграничную любовь народа, никогда не знаешь, откуда в твою спину полетит кинжал, кто из слуг может подсыпать яд в твою пищу и кто из фрейлин неистово ждет момента, дабы удушить тебя лентой для шнуровки корсета.
В случае с лекарем, это было банальное нападение при помощи холодного оружия - стилета, и, надо отдать должное нападавшему, он таки умудрился ранить женщину, оставив небольшой порез на шее, не задев, благо, крупных кровеносных сосудов, так что теперь о покушении напоминал лишь затянувшаяся корочкой полоса и краснота вокруг.
На следующий день во дворец вернулся Главный Лекарь, еще через пару дней он заверил мать, что жизнь и здоровье ее дочери вне опасности, однако заметил, что самой женщине неплохо было бы отдохнуть подальше от столичных интриг. Что ж, спорить с ним Алверейна не стала, и, получив одобрение супруга, отбыла из Красии в свою летнюю резиденцию.
Богатый, но не вычурный экипаж, запряженный тройкой лошадей, мерно ехал по тракту на запад от Красии в сторону моря. Внутри сидела Алверейна, но даже те, кто знали ее хорошо, узнали бы свою королеву только с близкого расстояния. Она была одета в довольно скромное закрытое темно-синее платье цвета ночного неба, отделанное вышивкой серебряными нитями по подолу, волосы ее были забраны в строгую тугую прическу, сокрытую изящной шляпкой. На шее красовался тонкий шарф из прозрачного шелка, развевающийся от ветерка, попадающего сквозь окно кареты, и скрывающий недавно приобретенный порез. Для пущего эффекта над верхней губой королевы красовалась нарисованная родинка. Рядом с экипажем верхом ехал эскорт - дворцовые стражи были облачены в простые доспехи и однотонные плащи. Ни гербов, ни знамен - ни единого намека на принадлежность к королевской чете. Королева даже слуг с собой брать не стала.
Так спокойнее...
Безымянный экипаж без опознавательных знаков никому даром не нужен, к тому же, путь занимал не так и много времени: выехав рано утром, с рассветом, около полуночи они должны были добраться до места. Насмотревшись на холмистые пейзажи, покрытые распускающимися цветами, королева задремала на подушках, устав обмахиваться веером, что повис на ее запястье. Так что эту беду она предчувствовать не сумела. Алверейна резко пробудилась от резкого звука вынимаемого из ножен меча и тревожных криков снаружи. Выглянув в окно она поняла - они попали в засаду. Женщина вознесла глаза к небу, моля Братьев о том, чтобы это были просто непутевые разбойники на дороге - хорошо обученная стража сумеет отбить их с легкостью. Однако сердце в груди королевы начало отбивать ритм, подсказывая перспективу серьезных проблем.