Этой ночью Агмейр не чувствовал усталости: кровь кипела, чувства были накалены до предела, а терпкий запах опасности буквально витал в воздухе, смешавшись с кровью. С нанимателем, с Эрвином, что поднял его ночью и приказал сражаться с войсками королевы, они уже давно расстались где-то ещё на подходе ко дворцу, когда случились первые стычки. Но Эрвин был со своими воинами, и Агмейр не беспокоился насчёт него: теперь его мысли занимала собственная жизнь, которую зажали в тиски в одной из дворцовых палат. Кажется, это были гостевые покои - точно судить воин не мог, так как никогда ему ещё не доводилось бывать в этом величественном, как и вся гномья архитектура, здании. 
У Агмейра, отрезанного от основной части наёмников и кровных родственников Эрвина, было всего несколько разномастных воинов, отчаянно держащих оборону. По ощущениям было похоже, что гномы Аннет в данный момент бросили львиную долю сил на их уничтожение: вот только знали ли они, что зажали в угол не только мечников да прочих воюющих металлом, но и мага? Зато это знали союзники Агмейра, и они не испытывали иллюзорного ужаса перед своими врагами, доверяя человеку свои жизни. И он их не подводил, оберегая собственным даром: на дверном проёме был щит, чтобы другой маг не смог застать обороняющихся врасплох, а уж с остальными они как-нибудь справятся.
Что-то мощное ударило по закрытым дверям, словно их пытались выбить тараном. Раз, два... на третий удар двери должны были пасть под натиском рвавшихся в покои, чего и ждал Агмейр, выступив вперёд. За его спиной воины, прикрываясь кто чем, целились в двери - они дадут залп следом за человеком, поддерживая его. 
Три. Двери не устояли, и, стоило показаться бреши между створками, как телохранитель выпустил в своих врагов мощный электрический заряд. Искрило красиво, бешено. Агмейр даже невольно замер, зачарованный этим буйным, практически неукротимым сиянием. Пусть он и не впервые использовал для своих целей разряды молнии, а по-прежнему испытывал трепетный восторг - это вам не огненными шарами кидаться! Здесь чистое искусство и мощь, сплетясь, позволяли укрощать саму природу. 
Те воины, что были за дверьми, полегли - от их тел тошнотворно запахло палёным, и захотелось поскорее покинуть это место, тем более что их ждали и иные, не менее важные дела. Поэтому, переступив через мёртвых и поведя за собой своих воинов, телохранитель опасливо двинулся в сторону тронного зала, откуда уже слышались отголоски схватки. Кричали воины, скрежетал металл, а также раздавались многочисленные посторонние звуки, будто где-то ревело пламя и журчали потоки воды. То явно были маги, которым также не доставало крови во имя чего-либо: денег, власти, а некоторым особо одарённым - идеи. Каждый сражался и умирал за что-то своё, и лишь Братья были им в этом судьями. 
Гномы были очень неудобными соперниками для высокого человека, а также чрезвычайно сильными и выносливыми. Даже несмотря на кажущуюся медлительность и неловкость, их не стоило недооценивать, потому как даже рядовой стражник сейчас чуть было не перерубил Агмейру колено, знатно так замахнувшись секирой. Благо, что со своей высоты потомок всадников видел незащищённые места в доспехе воина и сумел достать до них мечом. 
- Агмейр! Сюда, за мной! - воин только-только вынырнул в гущу сражения у главных дверей в тронный зал, как вновь пришлось рвануть прочь, но уже за Эрвином, что в полном боевом доспехе уже бежал по коридору куда-то прочь от зала. Куда? Агмейр не знал, но решительно отмёл отступление и бегство, потому как они наступали и наступали очень решительно, сметая всех, кто осмеливался закрывать им путь. 
Тем временем Эрвин всё больше отдалялся от их цели, но резко свернул в другое место - в просторный кабинет, где уже толпились его воины. Видимо, здесь работала сама Аннет, и это её кабинет, ибо обставлен он был весьма богато, со вкусом. По крайней мере Агмейру эта обстановка нравилась, поскольку сам он жил в более... аскетичных условиях, а вот хозяин лишь презрительно фыркнул, оглядев убранство. Особенно ему не понравился огромный портрет королевы, висевший над её столом. 
- Открывайте скорее, - это было не раздражение, которое Агмейр умел улавливать моментально, но крайняя степень нетерпения. Эрвину явно хотелось скорее закончить это кровопролитие, пока не подтянутся и остальные королевские войска, а для этого он нашёл какой-то тайный проход, если человек правильно понимал его замысел. - Иди первым, но осторожно. Эта стерва предусмотрительна и наверняка опасается атаки со спины, - логично было пропустить мага вперёд, но самому чародею это особого оптимизма не доставляло: пришлось быть ещё осмотрительнее, тщательнее взвешивать каждый свой шаг и оглядывать не только пол, но стены и потолок. Кстати, довольно низкий для него потолок, из-за чего гиганту по гномьим меркам пришлось наклониться, дабы потолок на скрёб затылок. И наниматель был прав, осторожность не помешала - Агмейр чуть было не наступил в еле заметную руну, которая, судя по надписи, разорвала бы его тело на куски, словно при четвертовании. Однако больше сюрпризов на пути не было, и воины во главе с человеком без происшествий добрались до тупика - двери, предположительно ведущей в тронный зал. За ней слышались крики и передвижение чего-то тяжёлого, словно обороняющиеся ворочали мебель, чтобы забаррикадироваться. Интересно, ожидают ли они их прихода отсюда, перекрыли ли и эту тайную дверь? Словно угадав мысли своего телохранителя, Эрвин пробормотал “ну-ка посмотрим” и приложил к двери какую-то печатку. Мгновение и фальшстена отъехала в сторону, открыв путь в святая святых Мистранга.
Потайная дверь находилась за троном и огромным драгоценным камнем, что отходил от спинки прямо к высокому потолку. Таких больших камней Агмейр никогда в жизни не видел, из-за чего невольно усомнился в его подлинности - уж не научились ли гномы создавать искуственные кристаллы? Но вряд ли, это бы оскорбило их ювелиров. 
Пока их ещё не заметили, Эрвин, Агмейр и ещё несколько воином вплотную приблизились к драгоценному камню, за которым их было не видно тем гномам, что толпились у главных дверей. Королеву пока что было не видно и не слышно.

Агмейр, будучи самым габаритным и бросающемся в глаза бойцом в отряде Эрвина, старался быть как можно незаметнее и буквально жался к полу и защитным укрытиям, вроде кристалла у трона. Роскошный минерал бросал на человека красочные блики, отражённые от освещения тронного зала и, быть может, тем самым делало его ещё чуть менее заметным. Во всяком случае со стороны воин не мог этого оценить и лишь надеялся, что всё-таки да. Наниматель, правда, на удивление мощным рывком ещё плотнее утрамбовал своего бойца, но это лишь во благо. 
- Кто-нибудь видит Аннет? – осведомился гном, аккуратно просматривая зал из своего укрытия. В их сторону никто не смотрел, ибо внимание воинов королевы было сосредоточено на дверях, которые всё также пытались открыть штурмующие мятежники. Те скрипели всё жалобнее, но ещё держались… пока что, потому как век их явно недолог. Однако Эрвину ответом было лишь напряжённое молчание: никто не мог разглядеть её среди тел в мощных блестящих доспехах и униформе служащих. - Если её эвакуировали отсюда, действуем иначе. Агмейр, ты возьмёшь наёмников и настигнешь её, где... - но человек, зажатый со всех сторон со своей позиции всё-таки смог заметить эту неуловимую женщину. - Там, у колонны. Она вместе с Олром из Зулгов, – и указав пальцем в сторону королевы, Агмейр ощутил, что его в буквальном смысле окинуло волной негодования и презрения. Это же, судя по всему, ощутили и другие воины Элроса, потому как ментальный контакт наниматель поддерживал с каждым из бойцов своего небольшого отряда. - Этот сукин сын не явился на сбор в условленный час и сдал нас этой стерве. Я надеялся, что его пленили ранее… Презренный тоннельный червь, – гном рокотал, пылая от гнева, и воины невольно заражались его настроем, перенимая негативное отношение к этому чрезмерно приземистому коротышке. Будет большим чудом, если по окончании переворота Эрвин оставит и Олра, и других Зулгов в покое за предательство и трусость. Наверняка в кучах трупов близ дворца будет незапланированное пополнение… - Но не убивайте его. Слышите?! Оставьте пса мне. Насчёт Аннет всё так же - захватить и увести от защитников как можно скорее, – и гулкое мысленное «есть!» очень странным эхом отдалось в головах присутствующих. 
Агмейр даже поморщился, так и не сумев привыкнуть к десятку новых голосов в своём и без того не очень здоровом сознании. А вот остальным, судя по всему, было гораздо легче и привычнее, нежели ему. 
- Тогда пошли, - и они двинулись, рассыпавшись по трём направлениям: воины Эрвина разделились примерно пополам, чтобы атаковать с двух сторон, а человек, как главная магическая сила, вынырнул из-за огромного кристалла и встал прямо за троном. Теперь его видели - не могли не заметить рослую фигуру, так отличающуюся от привычных коротышек, что даже глаза резало. Он это и сам прекрасно знал: частенько ему это говорили, а сам наниматель пошучивал, что на фоне низкоросликов он как заноза в собственном носу. 
И, что следовало ожидать - его не только увидели, но и захотели атаковать, распознав в нём явного противника, вот только поздно стали действовать.  Агмейр занял более устойчивое положение, пошире расставив ноги и даже чуть согнув ноги в коленях. Конечно, на него давление от магической атаки физически не скажется, но так колдовать, нападая, было гораздо привычнее. Так даже дышалось несколько иначе, что позволяло лучше концентрироваться на происходящем.  Резкий выброс обеих рук вниз, к земле - лишний, но полезный для самого колдующего, с последующим актом самого колдовства. 
Помня, что рядом есть ещё и свои воины, он постарался осуществить задуманное как можно более... аккуратно. Пока что на него играло время: гномы не успевали приблизиться к врагам, пробежав через весь зал, а потому он спокойно принял право первого удара. Водяная струя, окатившая бойцов Аннет была не столь мощна, что сбивала на пол - нет, расчёт был совершенно не на это, но вода окатывала полуросликов с ног до головы. Мокла одежда, хлюпало даже под бронёй, а кто-то умудрился и наглотаться лишним - словом, душ был довольно неплохой. Ровно, как и то, что последовало за ним, потому как воинов сковала самая настоящая ледовая корка, которой предшествовал относительно несильный порыв ледяного воздуха. Кто-то сопротивлялся и весьма успешно, пусть и тратя немалое количество сил на движения, а вот кто-то пал под натиском льда, не в силах и пошевелиться. Тем более, что Агмейр ещё раз успел поддать воды и тут же заморозить её, сковывая врагов ещё больше. 
Тем временем бойцы Эрвина вступили в бой с теми, кого лёд ещё не вывел из игры, а подоспевшее подкрепление, ворвавшееся через взломанные двери, устремилось им на помощь, которая, впрочем, никому не помешает. Однако среди появившихся в тронном зале выделялись две фигуры - орк и человек, явно неместные и даже не наёмники Эрвина и его сородичей. Маг их не знал, а как телохранитель хотя бы раз видел многих. Сам же наниматель об их появлении не знал, увлечённый подавлением последних сил сопротивления, а потому приказ Агмейру отдать не мог: некогда было попросту, из-за чего потомку всадников пришлось действовать самостоятельно. Правда, тот человек казался смутно знакомым, но... сейчас было не время выяснять, где и почему они виделись. Чуя в них очень серьёзную угрозу, чародей решился напасть первым, тем более что эта парочка выделялась из толпы и несколько иначе. Они словно бы оказались здесь случайно, даже не по воле своих хозяев, не очень понимая, кто за что сражается, а это уже само по себе было тревожным звоночком. 
Сближаться с ними для ближнего боя Агмейр не стал, как и палить лишний раз магией. Вместо этого он подхватил валявшееся неподалёку короткое гномье копьё, которое для него вполне выходило как метательное - и метнул в массивную орочью тушу, как наиболее привлекательную мишень.

Кто-то магией отбил пущенное в орка копьё, но это была не сама цель - кто-то прикрывал её, но виновника своей неудачи Агмейр пока не смог вычислить, ибо и тела закрывали его, и мешали наступающие отовсюду воины. Да и сам орк, судя по всему, разгневанный нападением на себя, теперь намеревался отомстить человеку. Скверная ситуация складывалась, ничего не скажешь...   
Мгновенно оценив ситуацию и каким-то драконом подсчитав вероятность быть размазанным по мраморному полу, Агмейр принял решение отступить в гущу гномов, которая хоть как-то должна была его обезопасить от разъярённого монстра в лице несущегося на него орка, сталкиваться с которым не хотелось.   
Человек в этой самой настоящей куче из обледенелых и не очень тел не мог с точностью определить, где его мятежный коротышка, а где королевский. Именно по этой причине он старался отступать мирно, не провоцируя на себя нападения и самостоятельно не нанося удары без надобности, чтобы не покалечить невинных. И, пусть заслон из тел и льда и был довольно плотным, пространство для магического обстрела у чародея было: через головы гномов, к счастью, в большинстве своём защищённых крепкими шлемами, потомок всадников и посылал в орка багровые, насыщенные взрывной энергией, снаряды.   
Несмотря на свои небольшие размеры из-за отсутствия времени на приличное колдовство и внешние неудобства, а также постоянное движение, “снаряды” могут быть для зеленокожего весьма неприятным сюрпризом. Да, они неспособны убить без львиной доли удачи, но вот нанести болезненный ожог - вполне, очень даже вполне. Достигая какой-либо цели и соприкасаясь с её поверхностью, багровые сгустки магической энергии тут же взрывались, выплёскивая наружу всю свою ярость. 
И метал их Агмейр пусть и не так много, как самому бы того хотелось, но плотно, намереваясь поразить-таки надвигающуюся на себя угрозу. Тем не менее, за результатом своего обстрела он практически не следил и не контролировал итоги, всё более стараясь удалиться за живой заслон гномов. Возможно, были и нежеланные жертвы этого обстрела, но это уже были сущие мелочи по сравнению с тем, что может стать с самим чародеем. Белогривого типа, что также пробирался вслед за своим вспыльчивым ящером, мистрангец в поле зрения не держал, так и не сумел увидеть его. Кто он и где он - так и оставалось для него опасной загадкой.
Больше всего Агмейр ненавидел неизвестность боя. Она не пугала, но заставляла быть в напряжении, начеку, быть готовым к атаке с той стороны, где, казалось бы, нет никого представляющего опасность. А ещё - это нервировало даже больше, чем эта зеленокожая гора мышц, от которой не было спасения в ближнем бою, потому как его было хотя бы видно и можно трезво оценить степень исходящей угрозы.